пятница, 8 февраля 2013 г.

продолжения рассказа про соловья разбойника

Загадку легко разгадал бы любой образованный по меркам своего времени человек XII

Странное сообщество: разбойничают, перекрыли дороги прямоезжие, все от одного родового корня, между собой связаны браками, и вообще все на одно лицо. Кто они такие?

Познакомившись с потомством Разбойника, Илья изумляется: «Что у тебя дети во единый лик?» И в ответ слышит: «Я сына-то выращу за него дочь отдам, дочь ту выращу отдам за сына »

В принципе логично. Оставляя в живых побежденного врага, можно попользоваться его имуществом, которое, естественно, хранится дома, под присмотром родни.

Но Сказитель, двигаясь уже не по «былинам сего времени», а по собственному произволу, направил Илью к родовому гнезду разбойника (как бы по приглашению последнего): «Ой ты, гой еси, Илья Муромец! Мы заедем-ка с тобою ко мне в гости» (29).

На эпизоде пленения Солового Татя Соловья Разбойника закончилась проторенная колея древнего мифа, и Сказителю пришлось самостоятельно прокладывать дальнейший путь своего героя. Двигаясь по прямой логике повествования, Илья Муромец должен был поспешить в Киев – порадовать ласкового князя Владимира известием об открытии прямого сообщения с Черниговом и передать в руки правосудия захваченного злодея (чтобы далее о нем уже не упоминать). Такое завершение очередной песни из «Сказания об Илье Муромца» было бы вполне корректным по отношению к древним богам, воплощенным в образах Ильи и его противника. И властители земные одобрили бы воспетую Сказителем схватку «у Черной грязи, у покляпой березы»: в ней, при желании, угадывался намек на достижения великого князя Всеволода Ольговича, воссоздавшего старинную политическую общность Киева и Чернигова.

Когда в памяти русских людей погасли старинные имена-образы языческих богов, прозвище Соловъ утратило мистическую окраску. В звучании этого имени стало ощущаться, прежде всего, сходство с названием певчей птицы. Последним воплощением Волоса в сюжете, переосмысленном массовым сознанием, стал ординарный разбойник по кличке Соловей, получивший свое прозвание из-за привычки свистеть ужасающим образом.

Ключевые эпизоды «Сказания об Илье Муромце» сохранились на долгие века в былинном эпосе. За это время изменялись условия жизни на Руси и многие стереотипы мышления русских людей. Менялся и словарный состав русского языка. Слово тать постепенно вышло из употребления, заменившись эквивалентами вор, разбойник и т.п.

Сказитель аккуратно перелицевал древнее повествование, ничего не выдумывая от себя, но, изменяя детали оформления, так, что космическое противоборство предстало в виде схватки странствующего витязя с человекоподобным чудовищем, в реальном пространстве земного мира – «у Черной грязи, у покляпой березы». Меткая стрела Ильи Муромца (десакрализованнный аналог божественной молнии) поразила Солового Татя точно в глаз, но он остался в живых и был пленен, связан (лишен свободы, подобно Волосу, побежденному Перуном).

Взяв самую простую, обиходную кличку древнего бога, Сказитель переделал ее по принципу фонетического соответствия-противопоставления, заменив звонкие звуки Д, Дъ глухими Т, Ть (как бы снижая и сжимая соответствующий звуковой образ). Созвучие дедъ преобразовалось в теть, затем в тать (т.е. разбойник, вор, грабитель). Это был первый шаг на верном пути. Однако, простое перевоплощение «отрицательного» божества в уголовника не вполне соответствовало замыслу Сказителя. Татей – великое множество, а противника Ильи следовало наделить ярким индивидуальным обличьем. Сказитель вернулся к официальному имени грозного божества и перевернул его задом наперед. Получилось Соловъ. По прямому смыслу личность соловой масти. Соловыми, как известно, называют лошадей, у которых морда и круп окрашены в желтые, рыжие или розоватые тона, а грива и хвост белые. Словосочетание Соловъ Тать создавало выразительный, визуально ощутимый образ: краснорожий разбойник с гривой белых волос и с косматой белой бородой. Вполне заметная в таком облике принадлежность к неким инфернальным силам подкреплялась соответствующей атрибутикой. Враг Ильи сидел на раскидистом дубе (самое подходящее место для «поганства» – дуб считался священным деревом у язычников). Он рычал по-звериному (подобно Волосу в его зооморфной ипостаси), так, что даже трава пригибалась от страха. Свистом зашибал насмерть прохожих и проезжих.

Также поступил и Сказитель. Сложив собственную версию древнего мифа, он передал своему герою ролевые функции победоносного громовержца. К тому времени уже сложилась практика отождествления Перуна с Ильей Пророком, отразившаяся даже в христианской церковной практике (28). Илья Муромец мог с полным основанием заместить своего небесного патрона в противоборстве с одним из земных воплощений Волоса. Но этому воплощению требовалось собственное имя, и не абы какое, а раскрывающее суть изображаемого персонажа (в котором должен был остаться некий след первообраза).

Песнетворцы ранней христианской эпохи нередко использовали в своем творчестве фрагменты сказаний о вековечной борьбе Перуна и Волоса, прикрывая языческих богов подходящими псевдонимами, не раздражавшими слух благочестивого духовенства.

Почитая Волоса, как владыку леса, жители сел (уже крещеные) уважительно называли его Дед. И без стеснения обращались к лесному дедушке за помощью, когда приходилось искать заблудившуюся скотину.

Волос не был олицетворением абсолютного зла, поскольку все в мире – относительно. Во взаимоотношениях со смертными он нередко выступал в роли капризного, но доброго божества. Покровительствовал труженикам: землепашцам, скотопасам, а также купцам и мореплавателям. Посылал людям всякие блага.

Перун, небесный воитель, враждовал с Волосом, владыкой лесных чащоб, водной стихии и подземного мира. Изобретательный Волос принимал самые разные обличья, чтобы творить всевозможные каверзы, соблазнять и похищать жен и дев. Он мог обернуться свирепым зверем или громадным змеем. Или чудовищной птицей, от свиста которой падали замертво отважные витязи и ретивые кони. Но Перун неизменно побеждал в открытой схватке. Не спасало Волоса даже обличье птицеобразного бога с железным оперением, непробиваемым для стрел: Перун поражал своего врага в глаз неотразимой молнией. Затем побежденный бог заключался в подземную пещеру, чтобы спустя какое-то время вырваться на свободу, когда его силы восстанавливались (чему способствовала Мать Сыра-Земля).

Древние боги управляли миром в соответствии с законом единства и борьбы противоположностей.

Начало блог-книги . Предыдущее .

Февраль 26th, 2011 АВТОР

Илья Муромец и Соловей-разбойник | ИЛЬЯ МУРОМЕЦ И ДРУГИЕ. Блог-книга Александра Головкова

Комментариев нет:

Отправить комментарий